Правительство России одобрило в минувший четверг очередной прогноз развития экономики страны на период с 2014 по 2017 год, представленный Министерством экономического развития (МЭР). Он предполагает, в частности, что прирост ВВП в 2014 году все же будет и составит 0,5% - после 1,3% в 2013 году. В тот же день Росстат сообщил, что в первом квартале годовой рост экономики, по предварительным оценкам, составил 0,9%. 

Для сравнения, среднегодовые темпы экономического роста в стране в период между двумя последними по времени финансовыми кризисами, с 1998 по 2008 год, составляли примерно 7%. Из недавнего кризиса экономика России выходила в 2010-2012 годах темпами в среднем примерно 4% в год. Теперь же речь идет фактически о нулевом росте, причем с отклонениями в обе стороны от этого уровня.

Бурный рост российской экономики после кризиса 1998 года, почти на уровнях нынешнего китайского, обеспечивался не только стремительно дорожавшей тогда нефтью (после исторических минимумов цен на нее осенью именно 1998 года – менее 10 долларов за баррель), но и наличием в самой России значительных свободных мощностей предприятий, которые задействовались по мере расширения спроса.

К 2008 году резервы этих мощностей были фактически исчерпаны, но вновь поддержку экономике оказал посткризисный, трехкратный рост мировых цен на нефть – с 36 долларов за баррель осенью 2008 года до уровней выше 100 долларов. Теперь же и цены на нефть, поднявшись, практически дальше не растут, и свободных мощностей в российской экономике не осталось.
  
Рост в первой половине нулевых во многом был восстановительным, а, например, рынок потребительского кредитования в стране лишь формировался, отмечает главный экономист российского “Номос-Банка” Кирилл Тремасов. Экономика росла столь высокими темпами в силу ненасыщенности внутреннего рынка многими товарами и услугами. Период восстановительного роста имел место и после кризиса 2008 года, но уже c 2012 года началось его торможение.

“Отчасти это было связано с европейским долговым кризисом, но отчасти и с тем, что многие рынки в России уже достигли некоего насыщения, - продолжает Тремасов. - Производственные мощности уже были загружены, и для очередного ускорения экономического роста требовались новые крупные инвестиции”.

Еще летом прошлого года правительство признало, что минимальные темпы роста российской экономики, значительно более низкие, чем экономики мировой, станут на ближайшие годы “новой нормой” для России, к которой стране предстоит привыкать.
  
Действительно, прежние источники роста в основном исчерпаны, соглашается главный экономист инвестиционной компании “Открытие”Владимир Тихомиров. К таковым, по его словам, следует добавить и третий - потребительский спрос. Еще недавние темпы его роста, поддерживаемые в основном повышением зарплат в бюджетной сфере, теперь также резко замедлились: у правительства фактически нет средств для столь же активного, как ранее, повышения как зарплат в бюджетной сфере, так и пенсий.

Поэтому новые источники роста следует искать уже в таких сферах, как повышение производительности труда, стимулирование инвестиций и модернизации экономики, поясняет Тихомиров. “Но для этого необходимы серьезные структурные реформы в экономике и значительное улучшение инвестиционного климата в стране”.
       
ИСЧЕЗАЮЩИЕ ТРАТЫ
 
Все последние годы основным фактором роста российской экономики оказывался внушительный рост объемов внутреннего потребления, обеспеченный увеличением доходов населения. В текущей структуре ВВП России доля частного потребления превысила половину – 51,4% в 2013 году, по данным Росстата.

Теперь прежние темпы роста этих доходов резко замедлились. Если в 2013 году они еще составляли 3,3%, то в 2014 году, согласно последнему прогнозу МЭР, рост реальных доходов населения замедлится почти в семь раз – до 0,5%, и лишь в 2015 году можно ожидать нового ускорения – до 1,3%.

Одной из главных причин такого замедления считается рост накопленной задолженности российских семей по разного рода займам, уровень которой, по оценкам Всемирного банка, еще в прошлом году превысил 25% совокупных текущих доходов этих заемщиков.
  
Спад роста доходов неизбежно отразится на общих темпах роста внутреннего потребления в этом году, говорит главный экономист инвестиционной компании “Уралсиб Кэпитал” Алексей Девятов. По его оценкам, прирост объемов частного потребления в России замедлится до 3% (7,9% - в 2012, 4,7% - в 2013). “Но в любом случае это больше ожидаемого роста ВВП. С этой точки зрения, потребление остается драйвером российской экономики”.

В 2014 году следует ожидать и резкого ускорения темпов спада внутренних инвестиций, то есть вложений компаний и предприятий в собственное развитие. По нынешним прогнозам МЭР, после сокращения в 2013 году на 0,2%, их объемы в нынешнем году сократятся уже на 2,4%.

Такой прогноз весьма оптимистичен, полагает Кирилл Тремасов. Уже в первом квартале инвестиции сократились к уровню января-марта прошлого года почти на 5%, и пока особых поводов для оптимизма не видно. Ситуация вокруг Украины далека от разрешения, и спешить с инвестициями сейчас вряд ли кто-то будет, продолжает эксперт. Если же иметь в виду государственные инвестиции, то лишних денег в бюджете явно нет. “В этих условиях, как мне представляется, сокращение объема внутренних инвестиций в нынешнем году составит никак не меньше 5%”.

В последние три месяца резко ужесточились условия кредитования российских компаний и банков за рубежом. Новых кредитов почти не стало, отмечала в минувшую среду британская Financial Times, а зарубежные банки теперь настаивают на том, чтобы в кредитные договоры с российскими заемщиками включался пункт о немедленном погашении долга, если эти компании или банки вдруг подпадут под санкции Запада.

Впрочем, влияние такого рода новых обстоятельств в какой-то мере нивелируется общим сокращением спроса на кредиты в самой России, которое началось еще год-два назад, напоминает Владимир Тихомиров. И его причины связаны не столько с самой доступностью новых кредитов, сколько с опасениями российских компаний, что дальнейшее наращивание ими производства, в том числе за счет долговой нагрузки, вовсе необязательно будет находить адекватный спрос.
  
С одной стороны, очевидно явное замедление внутреннего спроса, связанное с общей экономической ситуацией в стране, а с другой стороны, мы видим стабильный, но при этом не растущий спрос на основные товары российского экспорта - прежде всего, сырье, продолжает Тихомиров.

И если говорить о перспективах, то, по его словам, можно ожидать некоторого ускорения роста экономики в России, скорее, за счет экспортных отраслей – не только нефтяной и газовой, но и металлургии. За восстановлением экономического роста в мире, может последовать и расширение спроса на товары российского экспорта.

Это стимулирует новые инвестиции компаний – экспортеров, что, в свою очередь, отразится на общий темпах экономического роста в России. “Скорее всего, будущие факторы этого роста - по крайней мере, в краткосрочной перспективе – окажутся за пределами России”, - полагает Владимир Тихомиров.
       
ОТТОК КАПИТАЛА
 
В 2014 году чистый отток капитала из России, по прогнозу Минэкономразвития, составит 90 млрд долларов, то есть в полтора раза больше, чем в прошлом году. И ввиду резкого недавнего его ускорения, на фоне политических событий, Центральный банк фактически оказывается перед дилеммой.

Продолжать ли тратить накопленные валютные резервы (только с начала года они сократились почти на 35 млрд долларов или примерно на 8%) для поддержания курса рубля, либо допустить заметное его снижение, что немедленно обернется ростом цен?..

Однако Банк России фактически завершает переход к политике инфляционного таргетирования, подобной той, которой придерживаются крупнейшие центробанки мира. В целом ее смысл сводится к тому, что одним из главных ориентиров денежной политики становятся целевые показатели именно инфляции. И пока, например, Минэкономразвития исходит из того, что рост потребительских цен в России в нынешнем году не превысит 6% - после роста на 6,5% в прошлом году.
  
Одним из главных условий перехода к инфляционному таргетированию является свободное курсообразование, напоминает Алексей Девятов. Центральный банк определяет некий “плавающий” коридор для курса рубля и соответствующие интервенции, когда курс приближается к границам этого коридора. В рамках перехода к инфляционному таргетированию, Банк России может и несколько расширить этот коридор, добавив гибкости текущему курсообразованию, поясняет Девятов.

“Но, думаю, с учетом масштабного оттока капитала Центральному банку не избежать сокращения валютных резервов. Наш прогноз – 430 млрд долларов в концу года. Это – ощутимое снижение”.

Для сравнения, к началу мая объем золотовалютных резервов России составлял 472 млрд долларов, из которых примерно 175 млрд он задействовать фактически не может – это деньги Фонда национального благосостояния и Резервного фонда, обоими управляет Министерство финансов. 

В первом квартале, по предварительным оценкам, чистый отток капитала из России составил чуть более 50 млрд долларов, а к середине мая мог приблизиться уже к 60 миллиардам, отмечает Кирилл Тремасов. Поэтому прогноз правительства, полагает эксперт, о годовом оттоке в 90 миллиардов – также оптимистичен: он предполагает, что новых потрясений на финансовых рынках до конца года уже не случится, и отток капитала во втором полугодии будет умеренным.

“Проблема в том, что любые прогнозы динамики оттока капитала обычно бывают “пальцем в небо” - никто не может предсказать настроения инвесторов, - замечает Тремасов.
 
СТОИМОСТЬ ДЕНЕГ
 
За последние два с половиной месяца Центральный банк России дважды повышал ключевую процентную ставку, во многом определяющую текущую стоимость заемных средств в российской экономике. В целом – почти в полтора раза, с 5,5% до 7,5% годовых.

В последний раз столь резкое повышение предпринималось российским центробанком в мае 1998 года, за два с половиной месяца до дефолта России 17 августа, ставшего кульминацией тогдашнего финансового кризиса в стране.

В какой же мере нынешнее повышение ставки отразилось как на стоимости кредитования в стране, так и на общих его объемах? Последние из представленных пока данных Центрального банка по динамике объемов кредитования – предприятий и частных лиц – отражают мартовскую динамику. И она особого спада в годовых темпах прироста кредитования не показывает. Более того, по корпоративным кредитов рост в марте (18,1%) оказался даже чуть большим, чем в феврале (17%).
   Понятно, что рост ключевой ставки удорожает фондирование для самих банков, которое они переложат в итоге на своих клиентов, говорит Алексей Девятов. И определенное движение в сторону повышения ставок банков уже отмечается, хотя и не столь масштабное.

Замедление темпов роста объемов кредитования также пока не выходит за рамки ожидаемой тенденции. “Вряд ли рост процентных ставок стал для этой динамики существенным фактором. По крайней мере, на фоне общей тенденции к замедлению его трудно заметить”.

Разные категории российских банков в основном полагаются и на разные источники собственного финансирования, поэтому непосредственное влияние на их деятельность повышения ключевой ставки Центрального банка оказывается весьма различным, отмечает Владимир Тихомиров.

С одной стороны, поясняет он, есть крупнейшие банки, особенно государственные, которые и могут занимать за рубежом, и имеют доступ к относительно дешевым государственным ресурсам, обслуживая бюджетные расходы. Для таких банков ставка Центрального банка не является определяющей, так как они лишь относительно небольшую часть своих ресурсов привлекают через межбанковский рынок или напрямую от ЦБ.

Есть группа совсем небольших банков, которые, как правило, связаны с одним-двумя крупными акционерами и фактически обслуживают операции своих основных владельцев. Среди таковых могут быть и банки, связанные с региональными правительствами. Банки этой категории также привлекают извне лишь незначительную часть своих ресурсов.
  
Но есть еще одна категория банков, продолжает Тихомиров, занимающих по объемам активов в России места примерно от 50-го до 300-го, так называемые “средние” банки. Значительную часть своих ресурсов они привлекают либо от компаний, не связанных с ними по бизнесу, либо с межбанковского рынка. Поэтому и оказываются под растущим давлением из-за изменения процентных ставок ЦБ.

“И совершенно неудивительно, что в последние месяцы Центральный банк все чаще отзывает лицензии у банков именно этой категории, - говорит Тихомиров. – Конечно, по разным причинам, но многие из этих банков оказываются в ситуации, когда вынуждены нарушать установленные нормативы ликвидности - просто потому, что не могут привлечь более дешевые ресурсы и, соответственно, обеспечить нормальное функционирование своего бизнеса. У банков именно этой категории и отмечается существенное замедление темпов роста объемов кредитования”.

Из примеров последних недель. 5 мая Центральный банк отозвал лицензию “Первого республиканского банка” – 61-е место по объему активов в России. 13 мая лицензии лишился банк “Навигатор” (284 место). А 16 мая была отозвана лицензия банка “Огни Москвы” (177 место).