10 августа Тверской областной суд приговорил бывшего
сельского учителя Илью Фарбера к восьми годам колонии строгого режима за
получение двух взяток. Перебравшегося в провинцию из Москвы отца троих
детей в селе не приняли, а смысл его деятельности - не поняли. Но
по-настоящему фатальным для учителя оказалось столкновение с российской
Фемидой.
Краткая история хождения Ильи Фарбера в народ выглядит примерно так: в
2010 году Фарбер переехал с семьей из Москвы в Тверскую область, где в
селе Мошенка Осташковского района устроился в школу преподавать
рисование, музыку и литературу. По всей видимости, Фарбера привлекла
перспектива по программе губернатора области после пяти лет работы
школьным учителем получить участок земли и дом.
В школе Фарбер, с точки зрения жителей села, стал чудить:
организовывал внеклассные занятия по ушу, читал детям книги вслух,
праздновал Хэллоуин и лепил зимой ледяные сердца. И если коллеги по
школе отзываются о Фарбере с уважением, то прочие сельчане, судя по их
собственным рассказам, отнеслись к чужаку с опаской, записав приезжего в
разряд подозрительных типов со склонностью к педофилии. Ну а после
того, как глава местной администрации Любовь Валеева, с которой у
Фарбера случился роман, предложила деятельному учителю стать директором
сельского клуба, зарвавшегося москвича в деревне и вовсе невзлюбили. У
Ильи Фарбера с деревней оказались стилистические разногласия: на попытки чужака изменить деревенский уклад Мошенка отвечала емким "Фарбер х...сос" на заборе и покручивала пальцем у виска.
Сын Фарбера Петр утверждает, что отец его намеревался превратить
деревенский клуб в культурный центр Мошенки, но сперва нужно было
закончить ремонт здания. На это из областного бюджета были выделены 2,5
миллиона рублей; по меркам Мошенки - гигантские деньги.
С ремонтом у учителя как-то не задалось: он поссорился с подрядчиком,
который, как полагал Фарбер, не столько ремонтировал клуб, сколько
проедал выделенные средства. Директор сельского клуба пригрозил
директору компании "Горстрой-1" по фамилии Горохов судом, после чего
тот обещал поторопиться с ремонтом. В итоге Фарбер отказался от судебной
тяжбы и начал вкладывать в работы собственные деньги, которые
руководитель "Горстроя" обещал вернуть учителю. За деньгами учитель
приехал в офис подрядчика, где, подписав акт выполнения работ, получил
132 тысячи рублей. На выходе из офиса Фарбера задержали тверские
фээсбэшники.
Купюры, полученные Фарбером, оказались мечеными: гендиректор
"Горстроя-1" написал заявление о вымогательстве. По версии следователей,
школьный учитель умудрился стрясти с бизнесмена аж две взятки: 300
тысяч рублей за возможность продолжения ремонтных работ в доме культуры и
более 132 тысяч за подписание акта о выполнении работ. Поскольку ремонт
так и не был сделан полностью, то Фарбер, согласившись подписать акт
приемки, причинил ущерб бюджету учреждения на 941 тысячу рублей. В
результате директора клуба арестовывали по обвинению в получении взятки и
злоупотреблении служебным положением. Фарбер оказался в СИЗО, тогда как
его оппонент Горохов, несмотря на очевидные признаки его
некомпетентности и непонятную судьбу выделенных ему 2,5 миллиона рублей,
следователей почему-то не заинтересовал. Злополучный клуб в Мошенке
вновь закрыли на ремонт.
Сын Фарбера Петр, развернувший кампанию по защите отца,
позднее объяснял журналистам его действия непрактичностью и отсутствием
хозяйственной жилки. Дело сельского учителя заметили московские СМИ и
правозащитники, расследования которых в целом подтверждают версию Петра,
хотя и не объясняют, почему Фарбер-старший принял недоделанную
подрядчиком работу. Но настоящий скандал разразился после того, как
летом 2012 года дело Ильи Фарбера в городе Осташкове начал рассматривать
суд.
Фарбер сам настаивал на участии в процессе коллегии присяжных, которым
потребовалось меньше недели на то, чтобы признать его виновным в
получении взятки и злоупотреблении должностными полномочиями. При этом
процесс, по свидетельству следивших за ним журналистов, проходил с многочисленными нарушениями: прокурор, к примеру, рассказывал, что высчитывал сумму взятки по записи, на которой были слышны "хрусты пятитысячных купюр".
Присяжных почему-то не смутило и то, что прокурор Павел Верещагин
оценил ущерб государству от деятельности Фарбера в 4 миллиона рублей
("это дело коррупционной направленности", - говорил он). При этом судья
неоднократно выгонял из зала всех собравшихся, советовал присяжным "не обращать внимание на показания подсудимого", а самому Фарберу просто заткнул рот, когда тот попытался сказать последнее слово.
В результате суд в Твери приговорил Илью Фарбера к 8 годам строгого
режима и штрафу в 3,2 миллиона рублей. При этом ни присяжные, ни судья
почему-то не обратили внимания на то, что у Ильи Фарбера трое детей,
двое из которых несовершеннолетние (кто присматривает за детьми с тех
пор, как Фарбер попал в СИЗО, журналисты, следившие за процессом,
почему-то умалчивают; вероятно, мать Фарбера, которая присутствовала на
суде). Жители Осташкова вслед за своими соседями из села Мошенка
разглядели в приезжем москвиче настолько опасного коррупционера, что
решили как можно надежнее изолировать его от общества.
Столкновение мира Ильи Фарбера и мира сельчан из села Мошенка ожидаемо
обернулось дурно написанной трагикомедией. В суде же трагикомедия была
переквалифицирована в трагедию - судья, прокурор и присяжные оказались
искусными стилистами. Впрочем, к правосудию, которое согласно
Конституции в Российской Федерации осуществляется только судом, их
деятельность никакого отношения не имеет.
Сложно понять, чем руководствовался суд и присяжные, приговаривая
Фарбера к 8 годам строгого режима, чьим благом? Какую систему
представлений о справедливости они использовали? Кто из тех, кто судил
школьного учителя, задавался вопросом о том, соразмерно ли наказание
совершенному преступлению (допустим, что даже и совершенному)? Станет
ли счастливее жизнь не то что в России, а в той же Мошенке от того, что
отец малолетних детей окажется в тюрьме на такой срок? Как скажется
решение суда на судьбе детей и самого Фарбера, который, по мнению
тверского суда, в своем вредительстве практически достиг уровня
демонизированных властью Ходорковского с Лебедевым?
Процесс над Фарбером и вынесенный ему приговор - небывалая дичь даже по
меркам нашего печального времени. Российская судебная система,
изнасиловавшая сама себя вторым приговором по делу Ходорковского,
находится с тех пор в глубоком кризисе: резонансные судебные процессы
вскрывают некомпетентность судов и неправовое понимание законности. И
совсем не ясно, что теперь со всем этим делать: ведь требовать защиты от
того, кого нельзя не считать причиной приключившегося с вами бедствия, -
это идиотизм.
Ключкин Антон
|
